От здравоохранения к смертеобеспечению: динамика процесса
Татьяна Тарасевич, научный сотрудник БГУ, Движение Пролайф Беларусь
Медицинское сообщество изначально видело свою задачу в том, чтобы помогать всегда, лечить, когда возможно, и никогда не убивать, что и определило его статус как института здравоохранения. Однако проникновение в медицину манипуляций, направленных на прекращение жизни, таких как аборт и эвтаназия, значительно изменило не только здравоохранение как социальный институт, но предопределило отказ от моральных принципов и норм в медицине.
Отчасти деятельность того, что осталось от здравоохранения, регулируется правоприменительной практикой, в которую вводятся такие понятия как «помощь в умирании» и «право на достойную смерть». Но смерть не может называться правом, поскольку со смертью заканчиваются все права. Право, за которое следует бороться, — это право на жизнь, на получение помощи, сопровождение, обезболивание.
Правительство франкоязычной канадской провинции Квебек в среду обнародовало закон, позволяющий неизлечимо больным пациентам убивать себя с помощью врача. Этот законопроект, как ожидается, будет принят уже в сентябре, и сделает Квебек первой провинцией в Канаде, где легализована эвтаназия, и подготовит почву для рассмотрения подобного законопроекта в Оттаве. Законопроект разрешает убивать больных с «неизлечимо тяжелой болезнью» с помощью врачей.
Из законопроекта:
Только пациент, который соответствует следующим критериям, может получить медицинскую помощь в умирании:
1. Быть совершеннолетним, не способным дать согласие на уход и быть застрахованным согласно закону о медицинском страховании.
2. Страдает от неизлечимо тяжелой болезни.
3. Страдает от тяжелой стадии необратимого снижения возможностей.
4. Страдает от невыносимой физической или психологической боли, от которой не может быть избавлен.
Процесс обеспечения смерти в медицинском учреждении — это не помощь в самоубийстве, когда пациент самостоятельно принимает яд. Эвтаназия находится в ведении врача и проводится путем введения смертельной инъекции.
Из законопроекта:
Если врач определит, что медицинская помощь в умирании может быть оказана, врач должен оказать такую помощь лично, не заботясь о пациенте до его смерти.
Другими словами, врач должен убить пациента. Как бывает в освещении темы абортов, клонирования, эвтаназии и других социальных вопросов биоэтики в СМИ: либо это запрещено, либо это является правом.
Между тем, условия проведения эвтаназии не определены, руководящие принципы не являются строгими, и невозможно определить страдания как результат физической или психологической боли.
Согласно законопроекту, эвтаназия может совершаться при «неизлечимой болезни», которая сопровождается «необратимым снижением возможностей», которые приводят к «невыносимой физической или психологической боли», от которой невозможно избавить человека. Подобного рода формулировки могут распространяться не только на умирающих пациентов.
И отдельно следует обратить внимание на условие для пациента быть застрахованным. В системе медицинского страхования отчисления для медицинской страховки осуществляются в течение всей жизни. Человек нуждается в получении комплекса медицинских услуг либо при наличии тяжелой болезни, либо в пожилом возрасте. Чтобы не возвращать полученные средства в форме оказания медицинской помощи, страховые кампании лоббируют легализацию эвтаназии.
Ни одному лицу или учреждению не может быть предоставлено право распоряжаться жизнью и смертью человека. При допущении права и власти распоряжаться смертью другого человека, неизбежно будут возникать злоупотребления. Неизбежно возникнет дискриминация в отношении отдельных лиц и групп людей. Легализация эвтаназии, например, угрожает жизни людей с ограниченными возможностями.
Исследования, проведенные в странах, где эвтаназия легализована, шокируют своими удручающими результатами. Исследование, основанное на опросах медицинских сестер, показало, что, несмотря на то, что бельгийское законодательство не позволяем медсестрам проводить действия, вызывающие смерть пациента, 14 медицинских сестер признались, что делали это без консультации с врачом. Как правило, это касалось пациентов старше 80 лет и находящихся в больнице.
Исследование-опрос среди бельгийских врачей показало, что 47% смертельных случаев не регистрировались как действия по проведению эвтаназии.
Исследование, проведенное во фламандском районе Бельгии, установило, что 32% случаев смертеобспечения были проведены без просьбы пациента. Это исследование показало, что 91% этих смертельных действий проведены над людьми, которые были не в состоянии обратиться с просьбой о смерти. Обычно пациент был в больнице, и в возрасте старше 80 лет.
В Голландии количество незарегистрированных смертей от эвтаназии увеличилось с 20% в 2005 году до 23% в 2010 году, а количество зарегистрированных смертей увеличилось с 1923 в 2006 году до 3136 в 2010 году. С марта 2012 года действуют мобильные бригады, совершающие смертельные действия на дому по вызову.
Совершенно очевидно, что легализация эвтаназии приведет к смерти многих людей, которые не обращались с запросом о смерти. Альтернативой этому прогрессирующему культу смерти для медицины может быть только масштабное развитие паллиативной помощи, направленной на поддержку и облегчение страданий пациента.
Однако прорыв на дно был совершен недавно в Бельгии. Парламент готов принять закон о разрешении эвтаназии для тяжелобольных детей. Вскоре после этого крупнейшая медицинская ассоциация Голландии (KNMG) заявила, что поскольку родители страдают от болезней новорожденного ребенка, то это вполне оправдывает убийство детей. В новом документе «Медицинские стандарты о жизни новорожденных с серьезными отклонениями» KNMG объясняет, почему приемлема, и иногда даже необходима эвтаназия детей.
Доктор Верхаген, один из авторов доклада KNMG и Gronignen протокола, объяснил Volkskrant, ведущей голландской газете, почему родительские страдания являются актуальными. «Эти дети серые и холодные, у них синие губы и каждые несколько минут они делают чрезвычайно глубокие вдохи. Это очень противно видеть, и это может продолжаться часами, а иногда и днями».
Вместе с тем, даже доктор Верхаген признает, что ребенок не может на самом деле страдать. Он может чувствовать боль и дискомфорт, но страдание — это сложное социальное и психологическое явление, без научно обоснованных критериев.
Критерии проведения эвтаназии для новорожденных выглядит следующим образом: если ребенок страдает, если он не может выразить свои пожелания, если смерть неизбежна, и если процесс умирания затягивается, то ребенок может быть подвергнут эвтаназии с целью избавить родителей от дальнейших тяжелых страданий.
Из 175 000 детей, родившихся в прошлом году в Голландии, согласно докладу KNMG около 650 соответствовали этим критериям: «Эти дети, несмотря на очень интенсивное лечение, безусловно, будут умирать в краткосрочной перспективе. У них плохой прогноз и очень мрачная жизненная перспектива. Они могут быть независимыми от интенсивной терапии, однако столкнутся с жизнью, полной серьезных и безнадежных страданий».
С такими прогнозами нас всех ожидает весьма мрачная жизненная перспектива. Сначала смертеобеспечение направлено на неизлечимо больных взрослых, затем на взрослых, которые потеряли интерес к жизни, затем на страдающих детей, а теперь на детей, родители которых страдают.
Таким образом, формируется совершенно новый тип медицины с полным отсутствием каких-либо моральных принципов, но с революционными заявлениями о том, что, что страдания родителей могут быть причиной, чтобы убить новорожденного.
Важно понять, что же такого революционного в этом заявлении. Невинный человек может быть убит, не выразив желание умереть, потому что его дальнейшее существование эмоционально неприятно другим. Джин выпущен из бутылки. Сегодня ему в жертву приносят младенцев-инвалидов, завтра проблемных подростков, послезавтра пожилых людей, страдающих слабоумием. Цивилизация смерти в стремлении избавиться от боли запускает механизм смертеобеспечения.
Весьма скоро в Голландии и Бельгии страдания уже взрослых детей будут достаточной причиной, чтобы требовать эвтаназию для их слабых и престарелых родителей: «Пожалуйста, доктор, убейте их и избавьте нас от страданий».