Письма с фронта
От Прокопия Терскова
Добрый день, счастливая минута. Здравствуйте, многоуважаемые папаша и мамаша, крестница Женя, брат Гоша, с дорогим и горячим приветом к вам П.В.
Во-первых, спешу сообщить вам, что я пока жив и здоров, а затем чего и вам желаю — всего дороже быть здоровым. Ну, дорогие мои родители, меня всё не брали на службу (это вам не секрет): как какой набор на всеобуч, — меня всегда вызывали, но как только спросят, «кто есть раскулаченный?», я, конечно, никогда не скрывал, что вы высланы, всегда говорил, что у меня родители высланы… В настоящее время стали брать всех без исключения. И вот, 24 июня, взяли меня по мобилизации. Конечно, я уже сообщал вам — то есть, писал 2 письма из лагеря Бердска и одно писал с дороги (не знаю, получили вы или нет — об этом сообщите). Дорогие родители, крестница Женя, служить в настоящее время очень трудно, потому что война такая, что небывалая техника. Живым остаться даже нисколько не предполагаю.

Затем, дорогие, сообщу вам: прибыли мы на фронт 9 августа, вплоть ко фронту подъехали на поезде, до реки Днепр 3 км. А за рекой, на таком же расстоянии, были бои. То есть, мы по течению на левой стороне. А бои шли на правой стороне по течению, и мы до 14-го числа все были на задней линии. Конечно, опасность тоже угрожала, потому что немецкие самолёты очень часто спускали снаряды, а также с пулемётов, с воздуха строчили, дальнебойная артиллерия тоже не умолкает… В общем, голову из окопа не поднимали. Но с 14-е на 15-е нас вывели на передовую линию — здесь, включительно с 15-е по 18-е, были ожесточённые бои, дрожала беспрерывно вся земля, и 18-го пришлось нашим войскам сделать отход с правого берега на левый по течению Днепра.
Сейчас мы находимся на левом берегу Днепра. А правый берег сейчас занимает немец — с 19 числа, с утра. Наступающих боёв на нашем направлении нет — только с обеих сторон бьёт артиллерия, пушки, миномёты, но изредка с воздуха бомбы летят. В общем, сидим в окопах, в десяти метрах от воды, но воды пить нету (только можно взять в тёмную ночь).
Затем, пропишу вам, папаша и мамаша, крестница, местность, где мы есть… Смотри, крестница, по карте, эту реку (она должна быть обозначена) и города. Описываю правый берег реки Днепр: в аккурат против нас — деревня, где родился поэт, писатель Тарас Шевченко, и от деревни, вверх по берегу, город замазано и он уже от нас наискося повыше; дальше, по тому же берегу, города Ртищев, Трепоще и Киев. Вот, крестница, наперво ищи Киев, а тогда вниз, по тому же берегу, возможно, есть и эти города.
Ну, дорогие родители, папаша и мамаша, милая крестница, трудности сейчас перед нами очень большие, и если не в сегодняшнюю ночь, то завтра обязательно мы должны, видимо, наступать обратно на правый берег. Река Днепр нисколько не меньше Енисея. Здесь не знаю, где кончится наша жизнь — на воде или на суше — живым остаться вряд ли придётся… Ну, ничего не поделаешь — чему быть, тому не миновать, вперёд смерти помирать не будем.
В эти дни отправил домой письма своему семейству и Васе. Но Васи, наверное, тоже дома нет, — но будет читать сестра Сина с Лёней. Писем я от них не получал, только моя жена Таня успела и 2 письма написала (это ещё когда я был в лагере), но я на них, как на жену, зятя и сестру, не обижаюсь, потому что я не на одном месте — может, и писали много, но не захватили меня… Затем, если есть кто анашенские с вами или вообще знакомые, передавайте от меня привет. Затем, с получением сего письма, пишите мне письмо — а может, я и поимею счастье получить.
Конечно, жизнь моя заключается не только в часах и минутах, но оставаться пожизненно не хочется. Жить хочется, а тем более, семейство моё, малые дети, папаша и мамаша, и тем более, милая крестница, жаль мне вас всех, аж сердце моё не выносит. Пишите мне письма, моему семейству. Шурин Петя давно вперёд меня на фронте. А про Пашу не знаю — наверное, тоже уже взят (у них горя много, сейчас вы их развлекайте). Ну, затем писать кончаю, дорогие многоуважаемые родители, папаша и мамаша, милая крестница Женя, брат Гоша. Пожелаю вам доброго здоровья. А вы мне пожелайте вернуться на родину. Затем, до свидания.
Остаюсь жив, здоров,
П.В.Т.
Мой адрес: 168 полевая почта 139-й с.п., 2-й Батальон, 5-я рота.
22 августа 1941 года
Вера Поршнева. Письмо матери
Милая мамочка! Пишу это письмо перед смертью. Ты его получишь, а меня уж не будет на сеете. Ты, мама, обо мне не плачь и не убивайся. Я смерти не боюсь… Мамочка, ты у меня одна остаешься, не знаю, как ты будешь жить. Я думаю, что Зоя тебя не бросит. Ладно, моя милая, доживай как-нибудь свой век. Мама, я все же тебе немного завидую: ты хоть живешь пятый десяток, а мне пришлось прожить 24 года, а как бы хотелось пожить и посмотреть, какая будет дальше жизнь. Ладно, отбрасываю мечты… Писать кончаю, не могу больше писать: руки трясутся и голова не соображает ничего — я уже вторые сутки не кушаю, с голодным желудком умирать легче. Знаешь, мама, обидно умирать. Ну ладно, прощай, моя милая старушка. Как хотелось бы посмотреть на вас, на тебя, на Зою, милого Женечку, если сохраните его, расскажите ему, какая у него была тетя. Ну все. Целую вас всех и тебя, мою мамочку. Твоя дочь Вера.
Николай Гатальский. Письмо родным
Здравствуй, моя дорогая жена Станислава, дочь Валенька и
мама!
Простите, что я плохо пишу: пишу на коленях, на клочке бумаги. Спешу сообщить, что я жив, скоро вступаем в бой.
Может быть, это письмо будет и последним, мои дорогие. Дорогая жена, смотри дочь и досмотри мою мать. Если от меня больше весточки не получишь, то знай, что я отдал свою жизнь честно за вас и за свою любимую Родину.
Будьте счастливы — ваш муж и отец.
Стася! Еще прошу: смотри дочь.
Целую вас всех. Коля.
г. Волхов
13 ноября 1941 года
Г. Ландау. Письмо танкиста
Дорогая, горячо любимая! Вчера наконец вышли в бой. Сегодня скоро уже выходим в атаку. Обстановка соответствующая: гремит артиллерия, минометы, недавно прошли и крепко потрепали фрицев наши бомбардировщики. От немцев мы очень близко. Все время то здесь, то там рвутся фашистские мины, посвистывают их пули. Настроение у нас всех прекрасное. У меня нет и тени страха, беспокойства или неуверенности, а взамен всего этого есть только одно чувство — горячей любви к Родине, стремление во что бы то ни стало защитить ее, защитить вас, мои дорогие, от этих гуннов XX века, omмститъ им за все те несчастья и страдания, которые они причинили нашему народу, отомстить за наш любимый город Ленина. Многое можно было бы еще написать, но время на исходе.
Крепко, крепко всех вас целую. Гога
Не позднее даты гибели — 20 августа 1942 года.
Валентина Гнаровская. Письмо отцу
Дорогой папочка! Дня четыре тому назад получила от тебя письмо, и ты даже представить себе не можешь, какую оно доставило мне радость. Получила его я прямо в окоп, ответ писать не было времени. С 15.08.43 г. по 21.08.43 г. находились все время на передовой. Шли жаркие бои, немцы рвались на высотку, которую мы занимали, но все их атаки были отбиты. Какие это были ужасные бои, папочка, я даже тебе и сказать не могу, сколько пережила я за эти шесть дней. И вот теперь я представлена к правительственной награде. Вспомни, мой дорогой. Ведь тебе же никогда не приходилось за меня краснеть, и уверяю тебя, что это не случится и впредь. Этот бой я не забуду никогда в жизни. Правда, и я здесь поработала тоже на славу. Сейчас пока пас сменили, что будет дальше — не знаю, но пока что жива. Вчера получила письмо от Вити. Пишет, что дома пока еще все в порядке. Ну ладно, пока, до свидания. Целую тебя крепко, крепко.
Твоя В. Гнаровская
22 августа 1943 года
Записка пяти защитников Глазуновки
Кто найдет эту записку, пусть сообщит о нашей смерти. Нас осталось пять человек, боеприпасы кончились, осталось менее трех десятков гранат. Вдали показались вражеские танки. Прощайте, дорогие товарищи, мы погибли за нашу Советскую Родину…
12.06.1943. Бойко В., Кравченко А., Ветров Г., Яблочкин В., Сияновский А.
12 июня 1943 года
Михаил Лихачев. Письмо родным
Милая Родная Маня!
Передаю это письмо с одним товарищем, отпущенным домой в город Бузулук, и это письмо он опустит в Кинем. До этого письма я послал вчера 2 письма.
Я нахожусь в госпитале. Ранен в грудь осколком со стороны спины. Чувствую себя хорошо. Температуры нет. В январе 44 года еду обратно на фронт, т.е. туда, где осуществляется лозунг «СМЕРТЬ фашистским оккупантам».
Маня! Прошу прислать мне телеграмму о здоровье детей по адресу: Сталинская область, г. Красный Лиман, село Левоневского 47, мне. Хочу знать жизнь детей. Напиши, что из хозяйства? Как растёт сад? Крепко целую Витю, Лиду, Валю и Люсю. Целую Милую тебя. Привет: Васильевне, д. Грише, братьям, Леоновым, Елене, всем учителям.
Маня! Я нахожусь на квартире, и у хозяина есть ученица 4 класса: пошли ей тетради и учебников. Крепко тебя, родная, целую. Твой (может быть, забытый) Миша. Как пчеловоднечила и сколько имеешь мёда?
28 декабря 1943 года
Николай Тараканов. Письмо лётчика-штурмовика
Здравствуйте, дорогие родители Александра Заплавского.
Пишет письмо его лучший друг и товарищ Николай Тараканов. Кое-что обо мне он, наверное, вам рассказывал, когда был дома. Знаю, что очень тяжело будет читать вам это моё небольшое письмо, но, всё же, я его решил написать.
Я сам со слезами на глазах и с болью в сердце пишу вам. При выполнении боевого задания 28.09.1943 героической смертью погиб ваш замечательный сын и мой лучший друг Александр. Очень тяжело представить, что Саша погиб, но это так. Ко мне вчера приезжала Валентина, его двоюродная сестра, я ей всё подробно рассказал, очень плакала и просила меня, чтобы я домой ни в коем случае не писал, а то получится второе несчастье. Но я думаю, что и вы не против того, чтобы я вам всё описал про Сашу.
Имя Героя мы никогда не забудем. За Сашу мы мстим без конца и будем драться до тех пор, пока ни одна нога немецкого палача ни останется на нашей земле.
Пока до свидания. Жду ответа.
Николай
22 октября 1943 года
Письмо будущего Героя Советского Союза, лётчика-штурмовика Тараканова Н. Н. родным однополчанина и друга Заплавского А. И.
Георгий Антонов. Письмо невесте
Добрый день, дорогая Мария.
Это письмо оставляю у Анны Алексеевны. Я её прошу передать тебе тогда, когда от меня не будет никаких известий.
А теперь немного о том, как я жил и переживал.
Не знаю, была ты или нет в Слуцке, но в этот день я выехал на Волосово. После боёв мой батальон перекинули за Гатчину, где я веду бои вот уже 18 дней. Немец не продвинулся ни на один шаг. Мы дали себе клятву умереть, но дальше продвинуться не дадим. 28 августа был ранен осколками снаряда в ногу. Отвезли в наш госпиталь, но по моей просьбе и командира полка два дня только лежал, а потом выписался. Сейчас хожу только с палкой, осколок решили пока не вынимать.
За всё, что ты пережила, Мария, за кровь свою и других я отплачу этим паразитам во много раз больше. Я пережил тоже очень много, мне очень жаль свои экипажи. Когда в танке разорвался снаряд, я пробовал вытащить механика и ещё 3 человек, но их разорвало на куски.
Два дня мы сдерживали наступление немцев, у меня сгорело 6 танков, погорели экипажи, но зато мой народ уничтожил 36 танков, батарею и пехоту. На 13 человек представил к награде.
Дорогая Мария, посылал в Л-д Ленинград, узнать, где ты. Но никто не знает, где ты. Анна Алексеевна также была на станции, но эшелонов было много, куда уехала, неизвестно. Узнаю через облздрав, там есть такой Алмазов, если только узнать.
Мария, как много я думаю о тебе, как тяжело не знать, где ты и что с тобой. Я тебя любил и люблю. Это письмо должно попасть к тебе, только тогда, когда меня не будет в живых. Ты моя ласточка. В перерывах я вспоминаю о тебе, о тех счастливых минутах, когда мы были с тобой вместе, может быть, это ещё будет. У меня есть уверенность, что я буду жив и ты, моя любимая…
Уважаемая Прасковья Григорьевна Шитова!
От всего сердца поздравляем Вас с боевым подвигом Вашего сына Шитова Александра Александровича.
В борьбе с немецкими захватчиками Ваш сын проявил храбрость и мужество, участвуя в танковом десанте. Под сильным арт. и минометным огнём противника, рискуя своей жизнью, Ваш сын на переднем танке ворвался в глубину обороны противника и сам лично из автомата уничтожил 10 гитлеровцев и взял в плен 3 немцев.
За проявленный героизм награжден правительственной наградой «Орденом Славы 3 степени», стоящий в нашей комсомольской организации.
Мы гордимся такими воинами-комсомольцами.
От имени комсомольской организации благодарим Вас, что Вы воспитали и вырастили такого сына-героя. Гордитесь им, такими гордится вся наша страна!
Писал комсорг части неразборчиво.
Пишите ответ, чтобы мы знали о получении нашего письма с приветом.
Организация КСМ
Август 1944 года
Гавриил Масловский. Завещание сыну
Ну вот, мой милый сын, мы больше не увидимся. Час назад я получил задание, выполняя которое живым не вернусь. Этого ты, мой малыш, не пугайся и не унывай. Гордись такой гордостью, с какой идет твой папа на смерть: не каждому доверено умирать за Родину. Приму все меры, чтобы это письмо переслали тебе, а ты с ним будь осторожнее, не пугай свою бабусю. Славному городу Ленина — колыбели революции грозит опасность. От выполнения моего задания зависит его дальнейшее благополучие. Ради этого великого благополучия буду выполнять задание до последнего вздоха, до последней капли крови. Отказаться от такого задания я не собирался, наоборот, горю желанием, как бы скорее приступить к выполнению. В ожидании машины роюсь в неугомонных мыслях, с молниеносной скоростью задаю сам себе вопросы и тут же даю ответ. Одним из первых вопросов будет такой: Какие силы помогают мне совершить мужественный поступок? Воинская дисциплина и партийный долг. Правильно говорят: от дисциплины до геройства — один шаг. Это, сын, запомни раз и навсегда. А пока есть время, надо отвинтить от кителя ордена, поцеловать их по своей гвардейской привычке. Рассказываю тебе обо всем подробно, хочу, чтобы ты знал, кто был твой отец, как и за что отдал жизнь. Вырастешь большим — осмыслишь, будешь дорожить Родиной. Хорошо, очень хорошо дорожить Родиной. У меня есть сын. Жизнь моя — продолжается, вот почему мне легко умереть. Я знаю, что там, в глубоком тылу, живет и растет наследник моего духа, сердца, чувства. Я умираю и вижу свое продолжение. Сын, ты в каждом письме просил и ждал моего возвращения домой с фронта. Без обмана: его больше не жди и не огорчайся, ты не один. При жизни нам, сынка, мало пришлось жить вместе, но я на расстоянии любил тебя и жил только тобой. Вот и сейчас думается, хоть я буду мертвый, но сердце продолжает жить тобой, даже смерть не вытеснит тебя из моего скупого сердца. В своем прощальном письме прошу командование определить сына воспитанником Суворовского военного училища, желательно в Ленинградскую область — это для того, чтобы он мог посетить Поддорский район, Сокольский сельсовет, потому что возле деревни Хлебоедово закончит жизненный путь его отец. Когда начнется мирная жизнь, возродятся колхозы, сын будет шефом колхоза деревни Хлебоедово. Прощай, мой сын, прощай, дорогая жена!
Поля, Юра! Жена, сын! Радость вы моя, кровь моя, жизнь моя! Люблю, люблю до последней капли крови!
Источник: Письма с фронта