Митрополит Иларион: Есть границы толерантности, которые мы перейти не сможем

22 июля председатель Отдела внешних церковных связей митрополит Волоколамский Иларион принял делегацию немецких журналистов, приехавших в Россию в рамках форума «Петербургский диалог». В состав делегации вошли представители крупнейших СМИ Германии, в числе которых: Католическое информационное агентство, Евангелическая пресс-служба, Die Zeit, Deutsche Welle и другие.

Обращаясь к ним, владыка Иларион, в частности, рассказал о деятельности Отдела внешних церковных связей Московского Патриархата, о служении Русской Православной Церкви и прокомментировал события европейской политической жизни:

«Если говорить о ситуации в Европе, то нас не может не беспокоить отказ целого ряда государств от норм христианской нравственности. При всем нашем уважении к идее плюрализма мы считаем, что навязывание людям антихристианских норм не вписывается в понятие плюрализма. Плюрализм – это возможность для каждого человека, для каждой семьи, для каждой религиозной общины жить в соответствии со своими религиозно-нравственными установками. Плюрализм не предполагает навязывание людям тех или иных стандартов. Но то, что происходит сегодня в некоторых западных государствах, как раз является навязыванием идеологии, которая по своей сути противоречит христианству. Например, те законы о признании однополых союзов, которые сейчас принимаются в ряде стран, например, в Великобритании и во Франции. Ведь речь идет не только о том, чтобы позволить людям сожительствовать с тем, с кем они пожелают, но и о том, чтобы приравнять однополые союзы к браку, и тем самым и придать этим союзам все те права, которыми обладают брачные союзы. Мы как христианская Церковь выступаем против такой подмены понятий, и мы уверены, что такая деятельность не только разрушает семью, – она, по сути дела, разрушает Европу как континент, народы которого призваны, по заповеди Божией, плодиться и размножаться. Сегодня народы большинства стран Европы не умножаются, а уменьшаются.

Демографический кризис, который захватил большинство стран Европы, напрямую связан с той деятельностью по разрушению традиционных семейных ценностей, которой занимается сегодня целый ряд западных держав в лице своего руководства. И конечно, это нас очень глубоко беспокоит. Мы полностью солидарны с позицией Римско-Католической Церкви, которая в ущерб себе и своей популярности продолжает защищать традиционные христианские ценности, выступая против признания однополых союзов, против абортов, эвтаназии. В этих вопросах мы выступаем единым фронтом с Католической Церковью. Конечно, между православными и католиками есть разногласия в области богословия, в области церковного устройства, в области экклезиологии, то есть учения о Церкви. Но в том, что касается социальной и нравственной тематики, у нас практически нет разногласий, и здесь мы выступаем единым фронтом, чего, к сожалению, нельзя сказать о протестантском сообществе.

Сегодня протестантское сообщество представляет собой очень пеструю картину различных деноминаций и общин. Некоторые из них, как, например, протестантские церкви России, Украины и других стран СНГ стоят на традиционных позициях в нравственных вопросах. В этом отношении у нас с ними полное единство и взаимопонимание. Но некоторые протестантские церкви в Европе и других странах встали на путь ревизии христианских нравственных норм в угоду современным секулярным стандартам. Уже появились такие «церкви», где совершается благословение однополых союзов, где епископами становятся практикующие гомосексуалисты. Мы с такими «церквами» разрываем всякий контакт, потому что считаем бесполезным и даже вредным продолжение диалога с такими общинами. И мы считаем, что никакая политическая корректность, никакая мода на те или иные стандарты не должна поколебать то, что является в христианстве основополагающим, а именно богословие и нравственность.

Мы открыты к изменениям во внешних формах свидетельства Церкви окружающему миру. Буквально несколько дней назад, на последнем заседании Синода, мы приняли важный документ о внешней миссии Русской Православной Церкви. Но при этом мы убеждены что то, что является сутью христианства, то есть учение Христа – богословское и нравственное – должно оставаться незыблемым. И в этом плане мы уделяем очень большое значение защите христианства как такового и защите христианских ценностей».

Впоследствии, отвечая на вопросы журналистов, владыка добавил:

Об отношениях с католиками: Обратившись к теме взаимоотношений между Русской Православной Церковью и Римско-Католической Церковью, обращу ваше внимание, что у нас помимо общей есть и своя повестка дня. В ней есть как положительные, так, к сожалению, и отрицательные моменты. К ним я бы отнес, прежде всего, то, что мы унаследовали от прошлого. В частности, это межконфессиональная ситуация на Западной Украине, где еще в конце 80-х годов возник конфликт между православными и греко-католиками, которых мы называем униатами; ситуация не урегулирована до сих пор. Греко-католиками было захвачено более пятисот православных храмов. Многие из этих храмов до 1946 года были униатскими, а в 1946 году стали православными. Но вопрос восстановления исторической справедливости, по моему глубокому убеждению, должен решаться не при помощи насилия, а путем переговоров. И такой переговорный процесс с нашей стороны был предложен и даже начат. Однако греко-католики из него вышли. Они воспользовались ситуацией политической нестабильности на Украине и просто силой захватили храмы. Все это оставило очень глубокий и печальный след в истории наших отношений и до сих пор продолжает их омрачать.

С другой стороны, мы можем констатировать многие положительные сдвиги в наших отношениях. В частности, при понтификате Бенедикта XVI по целому ряду вопросов было достигнуто взаимопонимание. У меня сложилось впечатление, что Папа Франциск с любовью и почтением относится к Русской Православной Церкви, и что мы в наших взаимоотношениях будем находить общий язык.

Мне трудно себе представить, чтобы та или иная из традиций отказалась от своего богословия и от того понимания, которое складывалось у нее на протяжении веков. Но мы можем попытаться найти какую-то новую интерпретацию тех разногласий, которые существуют. Я считаю, что выбранное на сегодня направление богословских исследований не ведет нас к лучшему пониманию имеющихся разногласий. Наоборот, оно ведет к тому, чтобы, как у нас говорят по-русски, «замыливать» эти разногласия, то есть делать вид, что их не существует.

Я глубоко убежден: в диалоге по богословским вопросам мы должны вполне откровенно и четко обозначать те различия, которые между нами существуют, и помогать друг другу понять логику развития наших богословских традиций. Если же мы просто будем делать вид, что у нас разногласий нет или что их мало, если попытаемся представить богословские традиции наших Церквей максимально приближенными друг к другу, то встанем на ложный путь.

Встреча Патриарха с Папой в принципе возможна. Но мы много раз подчеркивали: для нас важен не сам факт такой встречи, но ее результаты для Православной Церкви и Католической Церкви. Нам важно, поможет ли она решить те вопросы, которые существуют сейчас. То есть мы должны заранее знать, что такая встреча принесет пользу, а для этого нужно заранее согласовать некоторые очень важные позиции. Как только это будет сделано, я думаю, препятствия к встрече отпадут.

По вопросу о встрече с руководством Греко-католической церкви могу сказать, что я беседовал с архиепископом Святославом Шевчуком, находясь с рабочим визитом в Риме для участия в качестве наблюдателя на XIII Синоде епископов Римско-Католической Церкви. Но, к сожалению, вскоре после того, как архиепископ Шевчук вернулся на Украину, он написал письмо так называемому патриарху Филарету о признании крещения, совершаемого в «Киевском патриархате». Он прекрасно знает нашу позицию по этому вопросу: мы не признаем никаких таинств в раскольнических сообществах. Слова о готовности к диалогу – а они время от времени звучат из уст архиепископа Шевчука – должны сопровождаться соответствующими действиями. Ведь между Православной Церковью и Католической Церковью существует многолетняя договоренность о том, что мы не ведем диалога с раскольничьими структурами. Например, у Римско-Католической Церкви тоже есть схизматические сообщества – на той же Украине есть альтернативная греко-католическая церковь. Мы регулярно получаем от них по электронной почте разные воззвания, но никогда не отвечаем на них, не вступаем в диалог с этой группой и не планируем делать этого в будущем, потому что мы придерживаемся уже сложившегося протокола: общение и диалог существуют только между официально признанными церквами. Любая поддержка раскола наносит ущерб этим официальным отношениям. И мы очень надеемся, что руководство Греко-католической церкви будет исходить из этой сложившейся практики, потому что иначе нам будет очень трудно найти общий язык.

Об украинских раскольниках из «Киевского патриархата» и УАПЦ: С нашей точки зрения, речь идет не о конкуренции трех партнеров, а о том, что мы называем расколом. Раскол – это когда от канонической Церкви отделяются некие сообщества, которые себя провозглашают самостоятельными церквами. Мы называем такие структуры неканоническими. Мы убеждены, что создание так называемого Киевского патриархата в 1992 году было политическим проектом и если бы не поддержка тогдашнего политического руководства Украины, раскол никогда бы не достиг таких масштабов.

Политическая поддержка была связана с тем, что политическое руководство в то время поддержало лозунг националистов: «В независимом государстве – независимая Церковь». Но для православной традиции никогда не было характерным такое понимание. Многие Православные Церкви являются многонациональными и включают в свою юрисдикцию разные государства. Возникновение новых политических границ не должно разделять эти Церкви на более мелкие образования.

О протестантах: Мы всегда напоминаем нашим партнерам по диалогу, что диалог этот зиждется на определенных общих установках, и есть какие-то границы толерантности, которые мы перейти не сможем. Например, если та или иная протестантская церковь принимает вслед за гражданским сообществом какого-либо западного государства представление о том, что брак есть не союз между мужчиной и женщиной, а союз двух персон любого пола, и вводит церковное благословение данных союзов, мы не сможем вести диалог с такой церковью, потому что считаем это не просто богословским разногласием, а предательством христианства. Мы об этом открыто говорим – и официально за столом переговоров, и в наших братских дружеских беседах.

Об исламе: Один мой хороший друг, который возглавляет ныне Папский совет по содействию христианскому единству, кардинал Курт Кох, когда был еще епископом в Швейцарии, сказал запомнившиеся мне слова: «Мы должны бояться не сильного ислама, а слабого христианства». Думаю, что эти слова являются ключом к пониманию очень многих происходящих сегодня процессов. У нас нет никаких проблем с исламом, и пример России и других стран, входящих в Содружество Независимых Государств, свидетельствует о том, что христиане и мусульмане прекрасно уживаются друг с другом. В России они жили на протяжении многих веков и ныне живут вместе; у нас есть очень высокая степень взаимопонимания.

Однако следует различать традиционный ислам и так называемый радикальный исламизм, а точнее терроризм под исламскими лозунгами, от которого открещиваются лидеры традиционного ислама. Вот этот терроризм и экстремизм, под какими бы лозунгами он ни выступал, несет огромную опасность для всей человеческой цивилизации, и особенно для тех стран, где сегодня происходит так называемая «арабская весна».

По материалам Службы информации ОВЦС